– Но можно жить очень долго. Три жизни. Четыре. Это почти вечно, Резаный. Для нас это вечность.
«Ну вот, Книжник, – подумала она. – Мы с тобой снова ровесники…»
Он смотрел на Белку через табачный дым холодным, неприязненным взглядом, и Книжник подумал, что если бы вчера ему довелось увидеть, как Том может смотреть на собеседника, то он никогда бы не назвал его мирным человеком.
Когда Младший Проводник рванул за рычаг торможения, но ничего не произошло, первым, кто понял, что происходит неладное, оказался Грызун – охотник на челов обладал завидной интуицией и почувствовал опасность спинным мозгом. Редковатые волосенки на его затылке стали дыбом, как у испуганного вольфодога. Он даже ощерился, как вольфодог.
Минер кивнул и отступил на шаг, чтобы уйти.
Она взяла только общее фото всей семьи, старую карточку, где мама с папой совсем молодые стояли возле главного корпуса MTI, и свой школьный альбом.