– Ты пошла за лекарством, которого может не быть? – Он скривил лицо, что должно было означать улыбку, и почесал половинку уха. – И которое неизвестно где находится? Не верю.
Год спустя, лежа возле остывающего камина в здании Библиотеки, Ханна задавала себе вопрос: могло ли все сложиться иначе? Могла ли она остаться в Вайсвилле? Могла ли забыть грохот выстрела, бешеные глаза Грега, медленно кувыркающуюся в холодном осеннем воздухе гильзу и то, как мозги Тони вылетели ей в лицо? Могла ли она забыть, как страшно, на одной ноте, кричит Дана?
– Эй! – позвала Шепелявого Белка и легонько постучала прикладом по тощему заду грозного стража Вайсвилля. – Может, объяснишь, что стряслось?
– Это неважно. Пока что, нам нужно выжить, – ответила она. – А выжить – это убраться отсюда, до того, как нас найдут.
Том спешился, перебросил поводья через голову лошади. Тим видел, что фармер думает, как ему поступить.
Тут не было спокойствия и покоя, только одиночество и тлен.