– А взяли за сколько? – поинтересовался я.
Он и знал-то всего два – ближний и дальний, так что уточнений не потребовалось.
Сам факт того, что Ёхай дал мне согласие, как бы говорит о возможной правоте моих слов.
– О! Ну наконец-то! – улыбнулся он неожиданно. – Достучался. Пора уже нам с тобой поговорить.
– Жизнь длинная, многое успел выучить, – усмехнулся старик. – Представьтесь. Свое имя не называю, так как оно вам без надобности. Можете звать стариком.
После того как за мальчишкой закрылась дверь, Атарашики пришлось приложить немало сил, чтобы остаться сидеть на месте и ничего не разбить. Но каков засранец! Клятва его сдерживает! Шмитты ему, видите ли, важнее, чем войти в великий, без преувеличения, род! Как же так? Как же она могла пропустить эту его черту? Что же это за фанатичная преданность своему слову? Атарашики еще поняла бы, если бы оно было дано аристократу. Да прилюдно. Но так? Отказаться от рода Аматэру в пользу каких-то Шмиттов? Может, уничтожить их? Да нет, бред. Не в ее силах подобное. Не в ее!