Тру, паникуя от бессилия, от угрозы жизни моим родителям, от беспокойства за Киру, не чувствуя рук, не чувствуя онемевших плеч и затекшей шеи… И в какой-то момент, когда мне кажется, что это все напрасно, срабатывает алерт системы о въехавших на базу Лучке с Шипой, я жму изо всех сил, и веревка лопается, освобождая руки.
– Прямо сейчас позвони, пожалуйста. Скажи, пусть начнет с начала списка.
На краю поля зрения машинально подмечаю навалившиеся дебафы: «Апатия», «Отчаяние», и это последнее, что я успеваю заметить в этой жизни. В следующее мгновение в спину что-то вонзается, и белая боль взрывается в груди, парализуя конечности, но это только начало. Четвертый, но не последний, удар попадает мне в сердце, и я умираю…
Или эта девушка целенаправленно хочет работать только у нас, а в другие места, как бы ее ни уговаривали, не пойдет? Ну и зачем ей это? Вкупе с последним разговором с Голосом в лице старика Панюкова все это выглядит более чем подозрительно. Но если так, то девушку лучше держать при себе. И раз уж я обещал в рекламе «100 % трудоустройства»…
– Запишите координаты пропавшей Парфентьевой Анастасии Егоровны.
Звоню в офис, предупреждаю, что задержусь, и еду на встречу. Офис у них все там же, вот только за ресепшеном другая девушка.