– Но это был ты! – взвился оскорблённый эмир. – Ты и твой проклятый дружок, осквернитель морали – Ходжа Насреддин!
– Мы готовы освободить свои первичные половые признаки.
– Хызра, – автоматически поправила танцовщица.
– Я своё дело сделал. Ты во дворце эмира, – сухо ответил он, скрестив руки на груди. – Теперь твоя очередь, иди и кради!
– А-а… – разочарованно протянул мальчик и поклонился ещё раз, приглашая следовать за ним в дом.
– Не может быть… – едва не взвыл от счастья воодушевлённый Оболенский. – Поправь меня, о благословенный пророк пенсионного возраста, – мы идём в гарем?!