— Оу, — только и сказал Святов. — И что? Раньше тебе это не мешало.
— Анеко-тян, — улыбнулся я осторожно девушке. — Позволь представить тебе Иду Шмитт, внучку моего хорошего друга.
— Двадцатилетний «Желтый монах», — вновь встряла Мизуки. — Правильно его мама осквернителем чая называет.
— Я не раз говорила, чтобы ты не разбрасывала свои вещи.
— Это сильный не может спуститься к слабым, а наоборот можно, — пояснила Анеко. — Правда, я о подобном ни разу не слышала.
То есть он не был телохранителем главы и не проморгал второго подопечного. Это радует.