И всё бы обошлось без приключений, скучно и банально, если бы в гости не заехал мой старинный приятель Саныч. Своего гаража у него тогда не было, и он периодически приезжал ко мне, если нужно было чего-нибудь починить в его роскошном и удобном, но чертовски старом и поношенном японском микроавтобусе.
— Одно дело, прогуляться по горам во время отпуска, а другое— сделать это своей работой. Это уже всерьёз, это уже жизнь. А туризм— это развлечение, своего рода игра.
Представьте себе спальный район времён брежневской застройки — такие же ровные ряды положенных на длинный торец параллелепипедов. Представили? Теперь представьте, что это не пятиэтажные, а двухэтажные дома, где окна идут сплошной безразрывной полосой голубоватого стекла вдоль стены, а углы слегка скруглены. Такие полосатые, облизанные коробочки — серые полосы стен, голубоватые — окон. Серая-голубая-серая-голубая-серая. Они выглядели странновато в своей ничем не нарушенной плавности контуров — никаких труб, антенн и даже подъездов. Детальки конструктора Лего, а не дома. А главное, все они были совершенно одинаковые и составляли в комплексе абсолютно бесцветный город, лишённый всяких цветов, кроме серого и голубого. По крайней мере, та его часть, которая была видна с окраины, выглядела именно так — никаких перетяжек, плакатов, рекламы, очагов зелени, вывесок и витрин. Ни одного яркого пятна. Ни одного газона. Ни одного дерева. Ни одной машины. Ни единого человека.
● И Монтировка с Кувалдой, предвестники их.
— И чем же мы знамениты в мультивселенной? — заинтересовался я.
— А я смотрю, ты решительный парень! — усмехнулся дед Валидол, — Чуть что — раз, и в морду.