«Патриот» развернулся на газоне, оставив вспаханные колёсами полосы, и поехал к воротам. Я сдал чуть назад и выехал по дорожке — жалко было портить хороший вид. Выскочили на дорогу, повернули налево и поехали по замусоренному, но твёрдому покрытию в сторону, противоположную той, с которой приехал я. Патр держал крейсерскую 60, так что я тоже не очень напрягался, следуя за ним. Баки были полны, все стрелки в нужных положениях, мотор бурчал ровно — что ещё нужно? Пётр выставил правый локоть в отсутствующее окно (форточки были сняты и ехали в багажнике), левой рукой придерживал ствол автомата и смотрел куда-то в пространство. Ехали молча — в УАЗе довольно шумно, да и настроения для беседы не наблюдалось. Я всё крутил в голове ситуацию с гремлинами — как-то всё выходило криво и не по-людски. С одной стороны, они мной бессовестно манипулировали и откровенно подставляли, так что я теперь, пожалуй, свободен от моральных обязательств. Или нет? Какие тут вообще варианты? Впрочем, я им ничего такого и не обещал — договорённость была лишь донести их сообщение до их глойти. Который, кстати, оказался и не их и не глойти. Сообщение я донёс? Донёс. Остальное вообще не моя забота. В лоббисты их интересов я не нанимался.
Грёмлёнги по каким-то причинам очень дорожили своей невключенностью в социум. Я бы ещё раз сравнил их с нашими цыганами, если бы не совсем иная их роль в том мире. Они, насколько я понял, составляли некое подобие касты технарей. Обеспечение технического функционирования множества тамошних систем было во многом их заслугой. Однако на «думающие машины» у них было нечто вроде религиозного запрета (слово «религиозный» здесь употреблено за неимением адекватного термина, это, скорее, мировоззренческое убеждение). Это — «дурной грём», от него одни проблемы. В силу своей малочисленности и закрытости, повлиять на виртуализацию того мира они то ли не захотели, то ли не смогли… Я по некоторым обмолвкам догадался, что этот момент вызвал серьёзный раскол внутри сообщества грёмлёнгов. Комфорт и безопасность — тут есть о чём подумать… Было принято решение покинуть тот мир. Увы, открывать двери между мирами умеют лишь немногочисленные глойти, с которыми возникли какие-то проблемы.
Саргон между тем выгружал из багажника коробки. Вероятно, с тем самым «кормом».
Вот тут-то у нас дело и пошло. Ну, то есть, не сразу, конечно, мне пришлось на него ещё пару раз рявкнуть — отчего-то он ужасно стеснялся своего таланта к диагностике. И уж точно никогда не делал этого при клиентах. До смешного доходило — пока я всё обслушивал, обстукивал, да выхлоп с умным видом на палец пробовал, Йози мне уже из-за спины клиента семафорил. Мол, знает он, в чём тут дело. Но я доводил весь спектакль до конца — отчасти из упрямства, а отчасти из интереса — смогу сам угадать? Ну и, конечно, чтобы клиенту не казалось, что всё это так легко. Если он будет думать, что диагностика — это просто, то фиг он за неё заплатит. Приходится на публику лоб морщить.
Ну, да я и не волновался. Меня больше напрягал местный обычай употреблять в качестве «кофе» дешёвую гранулированную растворяшку от «Нескафе», вкусную и полезную, как подогретая аккумуляторная кислота. её в Гаражищах пили отчего-то все механики — ну, кроме меня, пожалуй. Ей-богу, я не привереда, но мне проще тёплой палёной водки стакан втащить, чем этой гадости. Я тут вовсе бросил кофе пить — хороший взять негде, а химию пить не могу. К «чаю» из пакетиков кой-как себя приучил, а к «кофе» — никак.