Я вошел в кабинет. Следом Курт втолкнул бургомистра. Надо же, когда сидел, вид имел более благообразный. А сейчас даже смотреть на него противно. Маленький, толстый, с заплывшими глазками… Я указал на стул возле стола. Курт усадил его и привязал к стулу.
– Хорошо, работай. Но не во вред основному производству. И будь осторожной. Сама знаешь, порох шуток и разгильдяйства не прощает.
– Нет, встречаются и ветераны, осевшие в городе. Но им больше двадцати пяти лет. Даже и не знаю, что с ними делать.
А купцов в нашем городе становится все больше и больше. Массово мы свою продукцию на рынок не выбрасываем – так, понемногу, только чтобы производство убыточным не было. Расходится все влет. Кстати, один из помощников Гюнтера ездил в Любек, договариваться с ганзейцами. Скоро наша сталь и в Русь пойдет. Хорошо бы завести свои корабли и торговать своей сталью самостоятельно, но нет, не моряк я нисколько, не потяну. Ну и ладно, пусть ганзейцы тоже что-нибудь поимеют с нашего товара, земляки все-таки. Хотя таких земляков давить сразу при рождении надо – продадут и даже не поморщатся. Господи, а что в городе начнется, когда мы весной станем выбрасывать на рынок свою продукцию… Надо сказать Гюнтеру, чтобы построил несколько новых трактиров и таверн. Да и укрепить город не помешает. Стены строить смысла нет, а вот поставить вокруг города несколько фортов – это можно. Не так дорого, и хорошо прикроет город.
Добрались до замка Вольцоген за два дня. Замок уже был пустым. Это хорошо. Он стоял на холме, и из него было видно Рейн. Вид просто умопомрачительный. Я и не думал, что Рейн такой широкий. Километра, конечно, не будет, а вот метров семьсот-восемьсот – вполне. Да, это не узенький Рур…