Объявился наконец Гюнтер. Этот был совершенно спокоен.
– Все, иди, сын мой. И ни о чем не волнуйся. Я все решу.
Все стали съезжать с дороги. Я тем временем достал один пистолет и еще раз проверил подсыпку пороха и кремень. Все было в порядке. Я взвел курок. Элдрик крикнул: «Начали!» Кестлин мгновенно выхватил меч и тронул коня в мою сторону. Но конь – не пуля. Он сделал только шаг, а голова молодого барона уже взорвалась. Высокая задняя лука не дала ему вылететь из седла, лишь шейные позвонки хрустнули, и он свалился вперед, на гриву коня.
Я оделся и опять пошел к себе. Там быстро помылся, надел наконец новую одежду и пошел завтракать.
Мылся я уже не во дворе, а в мыльне. Вплотную к замковой стене лепилась небольшая пристройка, вот там и устроили. Помогала мне все та же служанка. Мне она понравилась. Стройная, симпатичная, спокойная. И не особенно стеснительная. В настоящее время созерцать голое тело, даже свое, считалось грехом. А она смотрела на меня голого совершенно спокойно. Хотя в замке все такие. Отец Магнус фанатиком не был, так что особо сильно мозги им не промывал. И это хорошо. Не люблю фанатиков. Особенно зараженных какой-нибудь идеей. Или царствия божьего, или всеобщего светлого будущего. От них одни неприятности.
Она застыла от ужаса. В глазах плескался страх. Даже не просто плескался, а выплескивался из глаз, и его можно было ощутить.