– Не откажусь, Настенька! – соглашается Кац. – Возвращаясь к вопросу о нашем представительстве во всемирной глобальной паутине…
– Понял, понял, – он смущается, сто пудов уже решил, что и сам сможет поиграть сегодня.
– Так, все! Устроили балаган! – прикрикивает Матов. – На сегодня тренировка закончена, все свободны…
– Ладно, Вик, пусть я занимаюсь херней, как ты выражаешься. Пусть. Но, знаешь, моя бывшая, Яна, была намного терпеливее в этом плане. Четыре года верила в меня, представляешь? А ты? Хорошо, если пару месяцев…
– У меня – нет, – улыбается она. – Напоминаю, что в характере и манерах этой аватары я использую твои предпочтения. Но вот у внешности… С совпадением в девяносто девять целых и две сотых у этой внешности есть реальный прототип.
Оставляю нас, как есть, и добавляю… Ягозу! Не знаю, с чего мне пришло в голову включить в список именно этого синекожего от наколок дворового алко-авторитета, но система тут же реагирует. Конструктор вспыхивает красным, цифры катастрофически снижаются, показывая отрицательную синергию, и убивая компанию уже к концу следующего года – по прогнозу мы показываем дичайший убыток, а в двадцатом году агентство прекращает свою деятельность. Понял, убираю на фиг Ягозу, и все снова зеленеет.