– О, – вдруг вспомнил Горох, – а сабелька-то стрелецкая вот она!
Потом, когда героическая Митькина туша окончательно грохнулась рядом с нами и я мысленно попрощался со всеми, кого знал, с дальнего конца улицы замелькали огни. Послышались крики, топот, и бешеный Еремеев, с перекошенным лицом размахивающий саблей, обрушился на врага!
– Уже полбазара шумит о том, что-де Митька милицейский дочку Брусникину со двора свёл. Правда, большинство говорит, раз свёл – стало быть, за дело! Якобы за просто так у нас не арестовывают…
– Ваша вторая служба – до полуночи убрать… э-э… всю эту воду! Не справитесь, так… э-э…
– Мы постоим-с! – значимо, с нажимом повторила потерпевшая, сдвинув соболиные брови.
– Ох, не томите, соколы, – нешто шкаф волшебный поломали?