— Ну, ты даёшь! — сообщил он вместо приветствия.
Первый вечер прошёл как в тумане. Всё же я давно не выступала и волновалась. Чуть не забыла в середине слова одной из баллад. Зато фокусы, которые стали неожиданностью для господина Фосса, — как-то выпало из головы предупредить его о своих талантах — удались на славу. Белую бумажную розу я подарила самой красивой посетительнице.
— Может, наоборот, останешься со мной? Представляешь, как нам двоим обрадуются упыри? — предложила я.
— Ой, ещё! «Трость и свеча»! Я обещала осенью туда вернуться!
— Согласен, если по пути перекусим, — откликнулся Ален. — Вообще как вы, женщины, можете по стольку ходить по магазинам? Мы с тобой бродим тут меньше трёх часов, а я уже устал сильнее, чем после целого дня верховой езды или магических тренировок.
К работе я приступила неделю спустя. Оказалось, что ресторатор — господин Фосс — так никого ещё и не нанял. Договорились, что петь буду три вечера в неделю. Правда, услышав, что я собираюсь выступать одна, хозяин тут же срезал оплату на треть, но зато пообещал рассчитываться в конце каждого вечера. Я пожала плечами — всё равно выходило больше, чем делить первоначально предложенное вознаграждение пополам с Аленом. Тот, кстати, порывался помочь и поучаствовать в сомнительной инициативе, но я отговорила — ему, знатному отпрыску влиятельного Дома, никак не подобает выступать за деньги в каком-то трактире. Если дойдёт до родителей, — а наверняка дойдёт, — попадёт и ему, и мне.