Это я сломал тоненькую палочку, очень похожую на ту деревянную штуковину, что торчит из многих пломбиров и за которую нужно держаться, пока грызешь сливочную вкуснятину. Только эта палочка была покрашена в красный цвет и снабжена загадочной резьбой. Ее я и сломал с сухим треском.
Пришлось крикнуть несколько раз, прежде чем меня воины меня услышали и начали собирать трофеи. Это надо сделать как можно быстрее. У поверженных игроков всегда есть стимул вернуться на место гибели – за собственной экипировкой и содержимым инвентаря, если, конечно, удачливый убийца не успел все забрать и смыться. В реальном мире на место убийства часто возвращается убийца, а здесь – сама жертва кровавого преступления. Возвращается и начинает ныть – верни-и-и-и пожитк-и-и-и…
Ничего нового бабушка не рассказала. Примерно такую же, самую очевидную картину я и представлял. Надо было сразу валить Афросия. Вот ведь Вальдира – приметила озлобленного и одинокого рыбака, да и сделала из него Плохиша.
– Шевелись быстрее, плесень дистрофичная!
– Ха… ты еще и вежлив, Росгард Пытливый. Не такой уж это и секрет. Простое баловство одинокой гномы лишившейся семьи в одной из экспедиций. Мой муж и моя дочь. Они погибли от клыков древнего чудовища. То был черный день в моей жизни. И с тех пор этот день никак не может закончится. Единственная отрада и светлое пятно в непроглядном черном мраке – время, когда я опять могу увидеть моих близких.
«Внимание! Плавательное средство Грозный Писк перегружено! Затраты маны на поддержание движения и выбранной скорости утроены!».