– Вы что говорите?! Как это, с рождения?! Что за чушь! Чушь!
Мало было того, что некогда разбились в катастрофе мамины родители, оставившие ей эту квартиру.
– Нет, не уйду! Не бойся, я с тобой! – Я закашлялся, глотая комок, застрявший в горле. Мне сейчас невыносимо хотелось убивать!
В общем – философствую. Итак, если человек не умеет разговаривать – он не человек? А вот я – не умею создавать орудия труда, и? Ну вот не умею, и все тут! И тем более ими пользоваться. И что тогда? Я не человек? В общественном труде! Вот это вообще классно – «общественный труд» – это как? Вдалбливают нам в голову всякую чушь эти школы, эти вузы! А все – зачем? Чтобы подвести под идеологию. Вот ты не хочешь общественного труда – значит, не совсем человек. А если ты не совсем человек, может, нет такого уж греха, если тебя пристрелят? Ох, как далеко могут завести мысли, если свободного времени до фига!
Она многое умеет, моя мама. Печь пироги. Ругать телепередачи. Обнимать сына. Но еще – стрелять. Точно, без сомнений, разнося голову врага в клочья!
А еще я думал о том, насколько Бес внедряется в сущность человека. Похоже на то, что если убить симбионта, то и человек после «операции выпивания» жить больше не может. Это обоюдный процесс. Ведь если убить тело человека – Бес тоже не сможет жить. Если быстренько не найдет себе другого носителя.