«Ясенец, если ты не умеешь лечить от падучей, я тебя сам удавлю, – подумал я. Еще немного подумал и добавил: – А если ты пропил моего коня, я тебя просто… просто… убью».
– Северянин? – Его мохнатые брови приподнялись. – Как интересно… Господа, кто-нибудь понял, что он сказал?
– Ну, попробуй, – вздохнула Эсси. – Только мне кажется, она не станет отвечать. Золота бы расспросить, да только он вряд ли что-то знает, я уж говорила…
Я покосился назад. Злата тащилась, цепляясь платьем за кусты и сучки, подол отяжелел от влаги, легкий плащ почти не спасал от мелкой мороси. Девушка почти повисла на руке Золота, и вид у нее был крайне жалкий.
– Волков нет, есть кто похуже. В трех днях пути отсюда армию мертвяков разгромили, да только не всех выловили, – сказал я чистую правду. – Сколько-то их по лесам разбрелось. Так что смотри, а лучше нюхай – их за версту учуешь. Жаль, собаки у тебя нет!
– Вот, – я не глядя ткнул пальцем. – Ньорт Головешка, сын Йолли Совы и Дильяна Шестипалого.