Спел еще «а капелла», теперь уже кое-кто даже подпевал, запомнив некоторые слова с первого раза. Затем меня спросили, что еще интересного сочинил мой друг, я сказал, мол, много чего интересного, но я уже хочу спать, да и вам бы, граждане осужденные, не мешало бы выспаться перед завтрашней сменой.
— Эка махнул! Заточку могу подогнать, у меня тут заныкано, а вот тесак… Если только с Семочко поговорить?
На этот раз обошлось без наручников. Странно, в прошлый раз я продемонстрировал, что меня лучше не трогать, поскольку могу дать сдачи. Откуда такая самоуверенность?
Комбриг отстранился от меня, в его взгляде появилась настороженность.
— Понял, бля, понял!.. Отпусти, бля, больно!
— Не исключено, товарищ Сталин, недоброжелателей у нашей страны и вас лично еще хватает. Так что вполне может быть и провокация с целью смещения товарища Ежова. Но мы все же проверили кое-какие факты, не ставя народного комиссара госбезопасности в известность, раз уж его имя упоминается в контексте письме в негативном свете.