Все, я на воле! Ну и что делать дальше? Куда идти? Так, давай-ка, дружок, продумаем модель поведения. Форма чекиста слишком приметна, от нее придется избавиться. К новой одежде не мешало бы обзавестись и новыми документами. Наверняка на какой-нибудь «малине» имеется мастер подделки документов. Только вот где найти эту малину? Не в форме же туда переться. И опять же, чем расплачиваться? Что за деньги сейчас в ходу, и где их взять — тоже первоочередной вопрос, если я хочу подольше продержаться на свободе.
— Какого именно, может быть, поясните все-таки? — не выдержал я. — А то самому жуть как интересно.
— В 1980-м, 12 декабря, в Москве, — уточнил я дату на случай, если нарком собирается ловить меня на нестыковках. — У вас вон, я вижу, как раз мои показания на столе.
— М-м-мда, здорово ты влип, — задумчиво протянул мастер, ухватив пятерней небритый подбородок. — Я ведь, когда узнал, как ты воров на место поставил, даже порадовался. Они же совсем краев не видят. Но и не удивлен, что они злобу на тебя затаили, отомстить решили. Хотя, имейся у них хоть капля чести, могли бы сначала вызвать на толковище, и там при всех предъявить тебе претензии.
Между тем в нашу сторону косились чуть ли не все посетители кафе. Понятно, мы тут выглядели, как бы помягче сказать, инородными телами. Но лично мне было плевать, у меня имелись деньги, желание нормально поесть и уделить толику внимание девушке, которая мне нравится. А вот одной компании, сидевшей через столик, было не наплевать. Трое охламонов лет по 25 и с ними девица весьма развязной наружности в какой-то момент принялись довольно громко обсуждать наш внешний вид. Вскоре, уже не стесняясь окружающих, они закатывались чуть ли не в голос. Если бы дело касалось только меня, я бы, может быть, и стерпел, давно научившись не обращать внимания на дебилов, тем более поддатых. Но когда дело касается чести моей спутницы — тут совсем другое. И в какой-то момент я не выдержал, спокойно поднялся и неторопливо прошествовал к столику хохмачей, невзирая на протестующий шепот Варечки, призывавшей не обращать на дураков внимания. При моем приближении смешки стихли, но пока они не выглядели особо встревоженными.
Между тем Ника принялась сворачивать остатки еды в газету «Красная звезда», причем с портретом Сталина на первой полосе.