— Да можно без отчества, я еще не старый. Короче говоря, очень уж мне твое выступление понравилось. Ты нигде раньше не пел, не играл?
— Дам, только сначала патроны выковыряю из барабана.
— В каком смысле с согласия? — переспросил Мороз, быстро обменявшись взглядами с Лагиным. — Вы что же, заключенный Кузнецов, считаете, что администрация лагеря в сговоре с ворами?
— Не больше десятка, короновать начали несколько лет назад, самых достойных.
Местный начальник по фамилии Козлов с виду казался довольно дружелюбным, хотя первым же делом поменял веревку на наручники — прообраз наручников будущего, из которых, впрочем, освободиться было не менее проблематично. С интересом меня расспросил, кто я и откуда, поинтересовался, во что это я одет, полюбопытствовал насчет марки конфискованных у меня парашюта с запаской и шлема, хмыкнул, покачал головой, все зафиксировал, при этом не выказав какого-то удивления, словно каждый день ему приходится общаться с путешественниками во времени. Затем велел своему помощнику вывести меня в коридор.
— Придет время — отплатишь. Жизнь штука хитрая, еще незнамо, как повернется.