Герцог Эрвин София Джессика положил подбородок на ладони и ждал, пока императорский посол умрет. Часовой стоял наготове с обнаженным клинком: обреченный враг может выкинуть напоследок какой-нибудь фортель.
– Ммм… моя мачеха леди Сибил поступила очень неосмотрительно, ваше высочество. Отправила вас туда, откуда непросто… ммм… выбраться. Я об Уэймаре. Этот дом столь радушен… всякий гость, кто попадает сюда, остается жить.
– Ваше величество поведет против них восемь полков южного корпуса и без труда сокрушит западников!
Шейланд принес, Марк зачерпнул и умылся. Лицо и ладони вспыхнули. По рисунку боли можно было разглядеть все раны – как в зеркале. Зачерпнул еще, напился. Попросил платок, протер глаза. Кофе бы выпить… как любила Минерва.
– Боги, какой ужас!.. Зверство!.. – мать прижала к груди ладони. – Бедняжка Аланис!..
– Это подорвет доверие Нортвудов, – возразил Эрвин.