Кто-то уже потянулся к аптечке за успокоительным, когда я заглянул в глаза снайперши. В них плескались боль, мольба и едва сдерживаемая волей плазма.
Интерфейс пискнул, сообщая о получении документа, щедро обещанного грозными резолюциями и кричащими печатями. Рамка вокруг сообщения быстро наливалась зеленым цветом: имплант заверял подписи и сертификаты, повышая уровень доверия к доку. Наличие технологий Роя учлось как косвенный пруф-факт – все трофеи и новые разработки научников в первую очередь достаются СБ Флота.
– Ну что, грохнем арахнида или пойдем посмотрим? Вдруг там его товарищу лапку прищемило?
Лина отшатнулась. На палубе, в месиве ржавчины, грязи и прелой органики, осталась лежать дюжина мутных кристаллов, нанизанных на нитку оптоволокна. Глаза… В кровавой взвеси мелких капилляров, залитые дешевым ортопластом, они с немым укором пялились в сумрак окружающего пространства.
– Хватит прелюдий! Докладывайте по форме!
– Муром! Какого хрена тут творится – ты мне потом ответишь, когда я вдумчиво разберусь со статистикой. А сейчас скажи – с какого перепуга вся летная секция умудрилась трижды сдохнуть в течение сорока минут? Да еще с потерей экипировки и лютыми штрафами по всей командирской вертикали?!