– Не надо! Передерутся мои орлы! Нам и стандартные пищевые брикеты за счастье будут!
Глушу канал звуковой связи с умирающим бойцом. Пределы пластичности психики не безграничны, а крики обугливающегося внутри железной банки человека не способствуют ментальному здоровью. Гнилой ты мужик, Арбуз, и смерть у тебя такая же – врагу не пожелаешь.
Я зло оглянулся, высматривая и запоминая языкастого крикуна. Девок тебе, гнида, не хватает? На сладенькое потянуло?!
Клавдиан страдальчески скривился – да что ж за день сегодня такой?
Я больше не улыбаюсь – таймер схождения маркеров: «Крейсер – Торпеда 1—Торпеда 2—… —Торпеда 6» – неумолимо крутит цифрами и напоминает о бренности бытия. Смерть неслась к нам сквозь космос, ежесекундно поглощая две сотни километров дистанции.
Ника недовольно поджала губы и выразительно скривила гиперподвижное лицо – серьезности она не любила. Обнаружив в себе первые признаки профдеформации: потерю эмоциональности, асоциальность – она вступила в яростную борьбу за собственную личность.