Смех зазвенел по отсеку, сбрасывая напряжение и возвращая улыбки. Простой окопный юмор. Незамысловатый и жизненно необходимый – как глоток воды в пустыне. Без него – реально край.
– Учись у мастера! Читай образ – беспомощность, давление на жалость. Святая уверенность в собственной невиновности, недоумение и оскорбленность повышением голоса в свой адрес. У тебя «Оскара» в сумке не завалялось случайно?
Люк отсека с шипением отъехал в сторону. Звуки стрельбы стали глуше, кому-то крепко сели на хвост и погнали в глубь крейсера. Ближе к нам кто-то тоскливо подвывал, проклиная «клятого ботовода» и слезно прощаясь с отстреленными яйцами.
Я медленно крался по темным коридорам «Марата», кропотливо сканируя пространство во всех доступных диапазонах. Пара обнаруженных ловушек, снулый серв в технической нише и неизвестно чья оружейная закладка под фальш-панелью палубы – служили достаточным стимулом для предельной внимательности.
Вновь ломлюсь сквозь слой альтернативного пространства.
Боевая тревога существенно расширяла права искусственного разума. Многочисленные заплатки, наложенные нейропрограммистами Пятого Рима, резко проседали в приоритетах.