Каждую сумму сват озвучивал на весь зал. Деньги сыпались. Как я быстро сообразил, одаривали по родству. Чем ближе — тем больше. Меньше всего давали подруги невесты и ее школьные друзья, но и они клали по десять рублей минимум. К концу церемонии сваты на глазах у всех пересчитали деньги.
Подполковник свернул пробку с бутылки. Водка. Другого напитка милиция не признает. Коньяк в ее представлении пьют аристократы и дегенераты. Вино… Даже не смешно. После того, как рюмки наполнили, Дюжев поднял свою.
— Ничего особенного, — ответил я. — Там не любят самоубийц. А также предателей, подлецов, завистников. Тоже, что и мы. В Библии есть заповеди. Там все написано.
— Жена с ума сходит, — вздохнул подполковник. — Сережа у нас единственный. Семнадцать лет… К кому только мы его не возили! Бабки, шептуньи — все без толку. А недавно жене кто-то «Экстрасенса» подсунул. Она загорелась — последняя надежда. Если не привезу вас… Сына я, считай, потерял, теперь боюсь за Ирину. Рассудок не выдержит.
Мы пошли. Пока Лиля распаковывала сумки и оделяла родню гостинцами, я прошелся по дому. А что, неплохо живут. Фабричная мебель, в зале — телевизор. Черно-белый, конечно, но большой. Есть диван, в спальне — широкая кровать, плательный шкаф. Шкаф есть и в зале, на стенах — полки. Последние полны книг. Я присмотрелся — большей частью учебники, но есть и художественная литература. На одной из полок обнаружился журнал «Юность» с моей повестью. Он стоял на видном месте. Это Лиля не утерпела и послала родителям — хотела похвастаться женихом.
— Верну! — пообещал я, пряча деньги. — К Новому Году.