В гостиницу я возвращалась, погруженная в свои мысли. Мастер лишних вопросов не задавал, кажется, решил, что я устала и вымоталась. Но меньше всего меня сейчас волновали гудящие ноги и слезящиеся глаза.
Рассказывать о своей задумке в мастерской мне не хотелось. Это… Это тайна. Это только мое. Пока я не буду твердо уверена, что у меня все получится, — никому не скажу!
Надо же, как бывает… живешь, крутишься в рутине и думать не думаешь, что однажды в нее ворвется что-то такое, что будет угрожать твоей жизни и жизни близких. А эгоистичная, по сути своей, попытка уберечь дорогого человека спасет огромное количество людей. И вот сидит Макс на диване, болтает со старым знакомым, периодически поудобнее укладывая больную руку, а где-то в Арданне благодаря ему сейчас арестовывают герцогов, графов и бес еще знает кого. А множество студентов, преподавателей, ученых и простых жителей Лидия спокойно живут и даже не знают, какой беды избежали по счастливой случайности…
— Удачи тебе сегодня ночью, Нинон. — Дриада приподняла уголки губ в улыбке. — Надеюсь, утром мы обнаружим тебя целой и невредимой, а не в виде обглоданных Максом косточек.
— Потому что проблемы в мастерской — это проблемы О’Тулла, — внушительно пояснил взрослый дядя. — А проблемы О’Тулла я решать не подряжался!
Короткий, непродолжительный выброс энергии, недостаточный для того, чтобы задействовать заключенную в амулете силу, иголочками пробежался по линиям, заставил полыхнуть зеленоватым отсветом ониксов и отозвался в ощущениях звонким переливом, похожим на бренчание колокольчиков. Все в порядке, рисунок создан правильно, микротрещин и повреждений нет.