Утренняя близость. Сонная, теплая, нежная. Желанный, недопроснувшийся Макс. Шепчущий нежные, жаркие глупости на ушко. Целующий это ушко. Легонько прикусывающий мочку — и снова целующий… Руки, скользящие повсюду… Тонкие мужские пальцы — такие смуглые на моем незагорелом животе. Бедрах. Груди.
Я смутилась от такой постановки вопроса. Ой, подумаешь! Сердится, будто я в этот ящик расчлененный труп сложила…
Что помогло — дыхательная гимнастика или великая сила самовнушения, — неизвестно, но ослепляющая разум паника первых мгновений постепенно отступила. Остались только оцепенение и всепоглощающий ужас. Да-да, никакой паники.
— Какой кошмар, — заключила она, когда я закончила. — Я искренне надеюсь, что стража не отнесется к этому делу спустя рукава. Убеждена, с этим мастером что-то нечисто.
— Нинон, что ты делаешь? — Вид у него был до умиления трогательный и растерянный.
— О боги, о чем я думал, когда брал девочку-стажера?