Двумя часами позже, после краткого отчета у лепрекона на третьем этаже и обильного ужина в «Чудесном горшочке», я ехала домой вместе с прима-мастером на извозчике. Узнав, что я собираюсь идти в одиночестве и пешком сквозь опускающиеся на город сумерки, Макс изящно и очень ехидно прошелся по моему здравому смыслу, потом пообещал оторвать мне уши — «исключительно ради того, чтобы вытрясти из этой головы всякие глупости». Поймал пролетку, усадил в нее и, не слушая возражений в духе «не надо, я сама доберусь!», повез домой.