— Здравствуй, Нинон, — ровно отозвался мастер, напрочь игнорируя последующее возмущение. Одернул свитер, неторопливо поправил рукава.
— Ну, не при матушке же мне было тащить тебя в свою постель! — веселился Макс.
Мне оставалось только ткнуть вредителя локтем в бок.
Мы оба сидели на широком подоконнике. Я — забравшись на него с ногами, упираясь спиной в подушки и сжимая кружку обеими руками, одновременно греясь и сохраняя ее тепло. Он — прислонившись к холодному стеклу и вытянув ноги, пока только принюхиваясь к напитку, словно подозревал, что я могу его отравить.
Нарядный горшок, расписанный глазурью и украшенный кварцевыми вставками (особо ценный тем, что эти вставки можно запросто вынуть, начертить под ними руны для повышенной прочности, а затем так же легко закрепить обратно) — для нашей амулетожорки. Она, на дармовой энергии близкой дриады, да в отсутствии других конкурентов, раскормилась так, что в старый горшок уже не вмещалась.
А потом торопливо упаковала камни обратно в коробку и, сопровождаемая вяло любопытными взглядами (Ну понадобилась приме помощь подмастерья, ну, выбрал он кого посмышленее, что такого? А что мальчиком назвал, так, может, оговорился! Не исправляться же? На то он и прима!), поспешила вслед за артефактором на второй этаж.