Следователь заглянул в свои записи. Лист был исписан весь, только прочитать, что именно, невозможно, не почерк, а кардиограмма.
– Да, Сереж, час назад Гена Ким заходил, спрашивал – когда тебя выпишут.
– Ладно, чемпик, – говорит тот, – пошли, наша очередь подходит.
Лишь отец не суетится, с улыбкой наблюдая за всеми эволюциями вокруг меня.
– Странно, а я думала, ты ничего не боишься.
Все склонились над листами. Рядом засопел Олег, обдумывая начало сочинения. Он немного погрыз ручку и начал что-то записывать. Я вздохнул и ещё раз просмотрел список. Может, по Байрону тему взять? Или все-таки взять одну из предложенных тем? Вообще-то историю я знаю отлично, так что я принялся за «Пугачевский бунт», отвергнутый мной вначале. Самой темы «Капитанской дочки» касался осторожно, так как плохо помнил произведение. Однако увлекся так, что не заметил, как пролетел час.