– Вас понял, – несколько смутившись, сообщил Бруно. – Я снижаюсь… Вот дымки выстрелов из окон домов… Берсальеры залегли, явно видна их цепь. Это те берсальеры, что охраняют порт… Распластались на земле, как лягушки. Похоже, ждут атаки со стороны города.
– Полагаю, что до уроженца города святого Януария мне ещё далеко, но я буду стараться, – белокурый Александр, с лица которого ещё не сошла смуглость, заработанная в Индии и Пакистане, был действительно больше похож на жителя Римской империи, чем черноволосые и кудрявые итальянцы.
– Валерия Орлова, – Лера улыбнулась и протянула Василию узкую ручку в тонкой кружевной митенке. – А вот это, – она показала на Малику, – моя подружка.
– Ну, скажем так… – Александр ненадолго задумался, – это примерно за тридцать тысяч покойных врагов нашей страны. По пятнадцать тысяч за каждый орден.
Теперь смеялись оба. Двое мужчин: один взрослый, с душою хулиганистого подростка, другой – подросток, с разумом умудренного жизнью старика, шутили, попивали легкое молодое итальянское вино со льдом – несмотря на осень, было очень тепло, и обсуждали перспективы дальнейшего сотрудничества. Из опыта прошлой жизни Белов помнил только, что у итальянцев были отличные автомобили, и напирал на необходимость объединения усилий в этой области. Бенито Муссолини на все лады расхваливал итальянских корабелов и авиастроителей, рассказывая об успехах на международном рынке вооружений. Он показывал Александру документы, чертежи, даже модели, стараясь заинтересовать грозного молодого Сталина итальянской продукцией…
– Салют, Психованная! Ого, как ты вымахала! Вот, оставь вас на буквально на минутку без присмотра, и?..