– Для престарелых. На Рязанском проспекте. Точнее, там два пансионата, мужской и женский, объединённые. «Старушки-веселушки» и «Старики-разбойники».
По помещениям охраны бродили двое восставших. Какие-то дезориентированные и медлительные. Наверняка Михаил мог их подчинить, но у нас не было времени.
– Я знаю. Но не надо про мышей. Потом объясню почему.
– Легко. Она такая, очень энергичная, напористая… Ей доверяют.
Несмотря на всё безумие и трагизм происходящего, я едва не поперхнулся от смеха.
– Мне тридцать лет, – сказал я. – Когда всё началось, я был двадцатилетним сопляком, вокруг которого мир сошёл с ума. И я видел… много чего видел. Я вас ненавижу. Что восставших, что возвысившихся. Все вы одна порода – нежить.