– Нам поручили немедленно сопроводить вас в ставку. Есть информация, что на вас готовится покушение. – Стенекамп еще раз улыбнулся. – Пароль «Якобсдаль», отзыв «Вифлеем» – это до полуночи, а затем «Кронстадт» и соответственно «Ватерберг». Ну как? Я вас убедил?
– В Блумфонтейн, минхер Яапп… – не стал я скрывать цель нашего путешествия; но про историю с ранеными умолчал – мало ли как он среагирует?
– Помощник военного коменданта, капитан Игл, предъявите документы. – Моя ладонь красноречиво опустилась на кобуру.
– Естественно, никто из бурских генералов не озаботился укрепленными позициями? Я имею в виду серьезные укрепленные позиции… – Я сопоставлял нанесенную на карте обстановку с известной мне по реальному ходу событий и пока особых отличий не находил. Все идет, как и шло, разве что у буров стало немного больше сил.
Затем врач вышел со мной на улицу, где и произошло благополучное воссоединение с блудной медсестрой. А потом Лиза отпустила меня «под подписку о невыезде» и обязала сегодня вечером явиться к ней «на отметку». Ну и на ужин, конечно.
– Твою же мать… – только и смог сказать. Бригаду ездящей пехоты, абсолютно дезорганизованно мечущуюся по полю, методично истребляли: по ней работали пулеметы и винтовки, а орудия посылали снаряды куда-то за черные клубы дыма, вспухшие на месте минной засады. Ракетчики молчали. Вроде как грамотно, но надо брать все в свои руки. Половина британцев просто не дошли до фугасов, и если они очухаются, то нам придется очень туго.