Дамы затеяли играть в фанты, а я прихватил бокал с шампанским и отошел к дальней лавочке. Надо подумать, крепко подумать.
– В буквальном смысле – нет. – Я покачал головой. Ну вот, меня наконец вежливо попросили определиться по жизни. В самом деле, давно уже пора.
– Давайте обойдемся без экивоков, Евгений Яковлевич. – Я, к своему удивлению, здорово рассердился. – Начнем с того, что вы, скорее всего, уже давно попытались про меня все выяснить. К примеру, через того репортеришку газетенки «New York World», который на самом деле не совсем репортеришка. – Я играл наугад, но по лицу подполковника видел, что попадаю в цель. – Так ведь? Ваши личные источники ничего по мне не дали, а из Америки если и поступили сведения, то они никакой определенности все равно не внесли. Говорите, Евгений Яковлевич, а я, в свою очередь, попробую для вас прояснить ситуацию с моей личностью.
– Пока нет, – решительно отказался Марко, – но обязательно обращусь, если потребуется. С чего начнем, господин капитан?
Желающих дать слово нашлось всего трое. Ну что же, я понимаю офицеров. Нарушить обещание – это значит покрыть себя позором среди своих; не нарушишь – можешь автоматически под суд загреметь за презрение воинского долга. Впрочем, мне все равно. Главное, я отделался от раненых.
– А так. Все, что мог, я для вас уже сделал, но, к сожалению, у меня совершенно другие задачи. – Я с каменным лицом развел руками.