Они ехали размеренной рысью на юго-запад. Ясень подумал, что дева-судьба сейчас, наверно, хихикает и довольно потирает ладошки. В самом деле ирония налицо – дорога ведет к той самой реке, на которой позавчера сгорел венок из фиалок. Криста хочет нанять какую-нибудь посудину, чтобы спуститься вниз по течению. На побережье они пересядут на нормальный морской корабль и поплывут в столицу.
По-моему, лучше бы он все-таки сдох. Но судьбе, конечно, виднее.
– Скажи, – он сорвал травинку, растер ее между пальцев, – у тебя в детстве был котенок?
Змеиный язык вдруг высунулся из пасти и коснулся его щеки – настолько быстро, что Ясень не успел среагировать. В следующее мгновение он ощутил, как огонь, притихший внутри него, снова вспыхнул, вырываясь на волю. Пылающий смерч поглотил скалу, боль вонзилась иглой в затылок, и Ясень понял, что опять стоит на площадке между рядами факелов, но уже в конце коридора. Рванулся, вываливаясь наружу, и ощутил, как подгибаются ноги. Кто-то бросился к нему, чтобы поддержать, и это было последнее, что он успел заметить, прежде чем потерял сознание.
Это заявление ему не понравилось. Что же это за весть такая, если даже солнце не желает присутствовать, когда ее оглашают?
– Я не имею права тебе приказывать. Но если ты хочешь служить Драконам…