– Прости, – сказал Ясень, доставая клинок.
– А и верно, Янка! Какие тут женихи? Тебе б из благородных кого!
Я лихорадочно пытался соображать. Десятки и сотни мыслей – радостных и панических, дельных и бестолковых – пронеслись в голове за эту минуту, но главная из них сводилась к тому, что в столицу я уже не успею. Никак. Ни при каких обстоятельствах.
– Это каторжники. Они добывали руду. Не здесь, конечно, а дальше на юге на одиночных жилах. Там они умирают медленнее, но обречены в любом случае. Я даю им возможность умереть с пользой.
– Но что же мы стоим? – засуетился хозяин комнаты. – Давайте присядем, у меня есть бутылочка изумрудного, с позапрошлого урожая – поверьте, это что-то волшебное…
– Стоит и щерится, весь в кровище, только клыки блестят. Озирается, зенки мертвые. Воздух вокруг дрожит, и тень поднимается, как живая. Я под лавку забился, думаю – смерть пришла. Солнце ясное, спаси и помилуй! А он как будто услышал, повернулся и пасть раскрыл…