Выйдя во двор, Ясень огляделся в некоторой растерянности. Он почему-то считал, что темница находится непосредственно под зданием храма, но это оказалось не так. Тюрьма стояла отдельно. Впрочем, по виду это была и не тюрьма вовсе, а нечто вроде небольшого амбара. Но предназначался он исключительно для того, чтобы замаскировать вход в подвал. Вокруг располагались хозяйственные постройки.
– Да, не повезло им. У нас вон только дзета-привод не запускается, а у них совсем катастрофа. Не выяснили из-за чего?
Тайя сидела, сжавшись в комок. Он бросился к ней, рывком поднял на перила.
– Ты, шельмец, не думай, что тебе это с рук сойдет. Понятно, коли солнце мозгами не наградило, то разговоры без толку. Даже время тратить на тебя не хочу. Только помни, что доиграешься ты, жеребчик, доскачешься. И так тебе тошно станет, что впору головой об стенку стучать, да ведь не поможет, вот в чем беда…
– Вообще-то, – сказал Ясень, подумав, – ходят слухи, что некоторые там побывали и обратно домой вернулись. У нас, например, рассказывали…
Два ряда факелов на подставках образуют символический коридор, ведущий от претендентов к трибуне. Вот он, путь в клан, нагляднее некуда. Примерно в двадцать шагов длиной. У входа в коридор – три бойца в парадных доспехах, по одному от каждого клана. Рядом храмовый жрец в желто-белой мятой хламиде. Ну и солдаты городской стражи – следят, чтобы претенденты не напирали. Впрочем, те и сами пока не ломятся: стоят на месте и нервно переговариваются.