Он посмотрел на таймер. Прошло больше восьми часов. Ну, по крайней мере, сон хороший приснился. Ночной цветок, красотища.
На привал остановились возле ручья. Место было удобное и хорошо знакомое всем, кто ездил этой дорогой. На вытоптанной площадке чернело кострище. Судя по его виду, огонь разводили совсем недавно – вероятно, прошедшей ночью. Но тот, кто это сделал, уже покинул стоянку.
– Нет. Я хочу, чтобы он тоже услышал. Так вот, с возрастом король слегка поумнел, но оставался все тем же славным рубакой. По крайней мере так было семь лет назад, перед тем как меня убили. Но вот я вернулась и вижу – его величество стал другим человеком. Теперь он вспыльчив без повода, угрюм и неспособен воспринимать разумные доводы. Ему на каждом шагу мерещатся заговоры, он шепчется с начальником дворцовой охраны и гнобит беднягу лорда-арбитра. А когда я пытаюсь вмешаться, стражи короны мне вежливо намекают, что надо умерить пыл.
– О, это непростая история, – Первый усмехнулся. – Когда-то я грабил обозы. Даже не просто грабил, а был предводителем, атаманом. В степи меня знали все. Но однажды я дал промашку, меня поймали. Держали в яме несколько лет. А потом казнили.
Сам перелез через ограждение, повис на левой руке, а правой, кряхтя от натуги, спустил девчонку вниз, на скалу. Спрыгнул следом. И едва его подошвы коснулись камня, корпус корабля опять застонал и дрогнул.
Удивительно, но ее услышали, кажется, в самых дальних закоулках нашего судна. Буквально через минуту палуба кишела людьми. Здесь были все – от юнги до капитана. Даже кок в засаленном фартуке стоял среди пассажиров и, стиснув толстыми пальцами закопченное стеклышко, пялился в небо. Телохранитель, забыв про меня, тоже достал «глазок» и застыл неподвижно. И белокурая девочка, и матросы на мачтах, и рулевой, оторвавшийся от штурвала…