Занимая всю площадку перед воротами, рычали моторами грузовики. А внизу, невидимые пока за домами, чем-то лязгали еще какие-то агрегаты.
Рев движка стал громче, и стальная машина, неожиданно легко тронувшись с места, поперла прямо на забор.
И закрылись некоторые «передовые» издания… не вынесли тяжести многотысячных штрафов. Оказавшись на панели, воззвали к прогрессивной общественности уволенные «журналисты». Бесполезно. Их предпочли не услышать. А в тех редких случаях, когда кто-то все же и выступал в их защиту с заграничных трибун, реакция дома была и вовсе странной аж до неприличия. «Творческим людям» попросту били морду. Ничуть не заморачиваясь какими-то там «общечеловеческими ценностями» и рассуждениями о «свободе слова». В России эту самую «свободу» всегда воспринимали как-то по-своему… Нет, говорить-то можно… только вот врать при этом нельзя. Дикая страна…
К приезду высокого гостя центральные проходы расчистили от обломков. Провели временное освещение, заделали пробоины в полу и бортах и даже палубу отмыли от… там было от чего отмывать…
«… этот старый баран Холт все-таки доигрался! Сколько раз предупреждали, не устраивай заправку в своем гараже! Нет, если ума не дано при рождении, то никакие увертки уже не исправят положения в целом…»
Выслушав доклад дежурного офицера (им оказался сегодня капитан из пополнения), командир батареи взял в руки микрофон.