Повернулась на бок — и озарило: ножи есть на кухне! И там ежедневно толчётся толпа народа, так что кто потерял или прибрал ножик для чистки овощей, можно выяснять долго. И бесперспективно. Потому что я не признаюсь! Может, не откладывать и прямо этой ночью туда прогуляться? Если что, скажу, что пить захотела.
Тётя Анель закусила губу, плечи задрожали…
Очерченный светом силуэт в открытых дверях Храма возник как видение, сошедшее с небес. Ух ты! Он и вправду парень? Вроде да… Но я бы смотрелась бледнее.
Ну, если эта бочка лести секретаря не проняла, дальше обхаживать его бесполезно. Разве что только не найду других путей.
Я услышала эту леденящую душу историю в изложении самой молоденькой из горничных — интересно, много ли та добавила от себя? Неужели череп прямо так и выл? М-да… Чую, к завтрашнему вечеру будем внимать правдивым рассказам о хороводе танцующих в вестибюле скелетов. Что будет послезавтра, предположить страшно.
Я угадала. Коня Кабан трогать не стал. Но утром мне передали распоряжение незамедлительно явиться к их светлости. И оказалось, что я не золотой меровенец, мной пожертвовать вполне можно. Разговор был короток.