Проснулась от капли, упавшей на нос. Снаружи через лаз пробивался серый рассвет, за спиной сладко сопела фея. А я отлежала руку. И бок тоже. Попыталась двинуться и обнаружила, что рука соседки покоится у меня прямо на груди. Когда засыпала, так не было. Хотя она же тоже спала, так что, наверное, ничего странного не заметила. Но лучше выберусь-ка я отсюда…
Но просидели мы долго… к фею я теперь точно не успею. Надеюсь, это не критично.
Задерживаться на вершине холма не стали. Тихонько, тротом, чтобы отдохнули лошади, порысили вниз, к городу.
— Так вот там сказано, что если опекун назначен Короной, а подопечный, явив бунтарский дух, неуважение и неподчинение законной власти, сбежал, то по наступлению совершеннолетия всё имущество преступника переходит Короне. Напоминать, что Длани Владыки — прямой представитель оной, — надо?
Вечером я уселась на застеленную синим сатиновым покрывалом постель в новой комнате и задумалась. Прошло лишь чуть больше месяца со въезда Дланей Владыки, их светлости Кабана, в Меровен, а как всё изменилось! Больше не существовало наивной и романтичной девицы Эльмы Эл’Сиран, мечтавшей понравиться кому-нибудь из доблестных и блистательных сабельников. Налюбовалась я по пути на этих мальчишек-переростков по самое не хочу. Может, и негоже так леди говорить, но при ближайшем рассмотрении предметов потенциального воздыхания обнаружилось, что круг интересов бравых вояк драматически узок — вино, кости, кони и бабы. И никакой тебе романтики. Ещё одна иллюзия, с прощальным «Пуф!» растаявшая в воздухе…
Как однажды сказала тётя: «Отсрочка — самая неприятная форма отказа».