Герцог обернулся. Несколько секунд он смотрел прямо мне в глаза — взгляд был презрительным и недобрым. Потом усмехнулся — и отвернулся. Сказал что-то стоящему рядом одетому в синий мундир сабельнику, тот махнул рукой ещё двоим — и те побежали к воротам.
Я с энтузиазмом закивала. Ну да, кабанов дразнить себе дороже.
Она заморгала, закусила губу. Казалось, ещё чуть-чуть — и заплачет.
Правда, мы договорились, что господа в штатском сами проведут предварительное расследование, а, найдя кого-то, подходящего под описание, будут брать меня для опознания. Ориентировку мне показали. Я сглотнула — что герцог Ульфрик Эл’Денот узрел своими глазами на балконе, то в приметах и значилось. Включая бронзовые кудри и бледное лицо. Для полноты и целостности образа не хватало только медного таза в руках. М-да, заяви я сейчас, что я — это я, никто ж не поверит!
Ну, у него и выражение лица! Эк челюсть-то отвисла! Надолго запомню… хоть какая-то сатисфакция за моральный ущерб!
Но пора ретироваться, пока меня не поймали на некрасивом деле подслушивания. Хотя назовём это собиранием информации. Но теперь, в свете маячащего в перспективе судебного иска по обиранию пропавшей сиротки, встреча с тётей превратилась из желанной в жизненно необходимую.