Головная боль, было отступившая, вернулась с новой силой – теперь уже самостоятельно. Она била в темечко, равными по времени, чуть ускоряющимися волнами… и я вдруг понял, что лежу не только на койке в больнице – под моим, опять маленьким телом была пуховая, лично зачарованная перина, а ноздри улавливали уже почти выветрившийся запах горелого… и меня опять зажали-обняли, как плюшевую игрушку! Я попытался открыть глаза – и в постели княжича, то есть князя, мне это удалось, а вот в больничной палате – частично. Голова резко заболела – приток зрительной информации явно был лишним для и так подвергшегося физическому воздействию и до сих пор не пришедшего в норму головного мозга, но кое-что я все-таки разглядел: потолок с мучительно-яркой для меня сейчас люминесцентной лампой, размытое пятно медицинской стойки с мигающими огоньками – увы, сфокусировать взгляд не получилось, дверь, вернее, ее верхнюю часть. Особо пронзительный укол головной боли – и я понял, что больше не чувствую «другого себя». А еще я понял, что помню ОДНОВРЕМЕННО и минуты в сознании в палате, и мое возвращение из тренировочной комнаты с близняшками. Черт. Черт. Черт! Это что такое вообще было?!