Вопрос не нуждался в ответе, и все молча уставились в одну сторону. Там от горизонта на зеленый ковер пастбища накатывал темный поток конной армии. Трудно сосчитать, но, по-моему, их далеко не триста, к сожалению, куда больше.
Красавица смотрела на виселицу. Я, козел похотливый, с таким упоением гипнотизировал ее филейную часть, что не замечал ничего вокруг. В итоге людской поток привел меня на площадь, где приводились в исполнение смертные приговоры.
Многозначительно улыбнувшись, я прижал ухо к здешнему стетоскопу — изделию, более походившему на детскую флейту, чем на медицинский инструмент. Провернуть диск, послушать. Провернуть, послушать. Металл хорошо проводит звуковые колебания, и, если тебе не наступил медведь на ухо, вскоре ты начнешь отличать звук холостого хода от характерного щелчка срабатывания.
— Да. Найдите его тело во рву и сожгите. Это его просьба на случай смерти. Кто будет спрашивать насчет меня, говорите, что приходил договариваться насчет кремации.
— Ну так думай, Леон, для чего еще ты мне нужен?!
— Дельная мысль, Леон и правда неплохо обращался с пулеметом, пусть будет при Мюльсе, тот трусоват и ненадежен, давно пора подыскать ему замену.