Три десятка шагов до палатки я преодолевал добрых полчаса. А затем потратил несколько минут, наблюдая за площадками, с которых могли заметить мой рывок ко входу. Так и не разглядев там подозрительной активности, скользнул внутрь, затаился. Если обитатель меня заметил, то лишь на миг. А теперь пусть гадает, где я могу быть, ведь мрак внутри кромешный.
Трансформация еще не завершилась, желваки плоти передвигались под натягивающейся чешуйчатой кожей, спеша занять свои законные места, но на меня уже смотрели глаза исполинского насекомого: ни зрачка, ни радужки, просто два вытянутых красноватых пятна, искрящихся по центру. Должно быть, они еще не приняли привычный вид, но уже что-то видели.
И это хорошо, так как непросто будет объяснять, почему вместо семнадцатого уборщик оказался на двадцать третьем.
Шестое чувство подсказывает, что в моем случае Грул не будет экономить золото и серебро.
— Ну давай заглянем, а то лошадке совсем плохо, вон какие глазки грустные.
— Что мы здесь делаем, Леон? — не выдержала девушка.