— Вы, случайно, не родственник госпожи Гайи?
— Леон, с тех пор мы окончательно условились в разговорах между собой эту чепуху не произносить. Пусть немытые пастухи круги в воздухе рисуют при виде тебя, умного человека демоном не обмануть.
— На чем, ты говоришь, нас вешать будут? На деревьях? А ты осмотрись и скажи: хоть одно здесь видишь?
План — это важно. Когда план предусматривает все, до последних мелочей, это пусть и не всегда осуществимый, но хороший план. Там, где я работаю, другие планы составлять не умеют. Вот сейчас я впервые в этом здании, но четко знаю, сколько шагов осталось до поворота и сколько ступеней в короткой лестнице, которая ведет к площадке грузового лифта. Почему выбрал грузовой? Да потому что я не просто так иду, а еще и груз толкаю — аляповатый пластиковый ящик, поставленный на четыре колеса. Швабры, тряпки, моющие средства — все в нем.
— Так мне что, самому улетать?! Не ждать вас?!
— Для блезов Бог — тот, кто присматривает за их поведением, чтобы заповеди не нарушали. Ежели нарушишь, рано или поздно высшая сила тебя накажет. А мне не нужен надсмотрщик с кнутом, я сам за собой присматривать научился, еще в той заплеванной таверне. Пойду я, гангрена газовая тут у одного, паренек молодой, жалко его, не пожил толком. Отрежу ему ногу по колено, вдруг поможет. Дам ему опиума, сердце у него вроде крепкое, на здоровье не жаловался, должен выдержать. И солдату вашему я немного капель опиумных дам. Будет после них спать как младенец, и наплевать, что нет ни соломы колючей, ни матраса мягкого. Тоже мне еще, черномазый, а ведет себя будто неженка городская.