Утром меня разбудил портье – я попросил поднять меня с рассветом, что и сделали. Поблагодарив его, мешая немецкие и польские слова, оделся и, после легкого завтрака в кафе внизу, вполне благополучно покинул не только гостиницу, но и город. Видимо, о том, что на аэродроме произошла кража, пока никто даже и не знает. Может, и не узнают, я тот краник закрыл не до конца, и тонкой струйкой топливо стало вытекать, вся бочка топливозаправщика не выльется, но заметно опустеет, на это и спишут пропажу почти ста пятидесяти литров авиационного бензина.