Водитель знал, где я живу, парней на новоселье привозил, поэтому доехали мы достаточно быстро, за полчаса. Когда машина встала, я распахнул дверцу, помог однокласснице выйти. Подхватив вещи, подошел к заднему борту, который уже открывал водитель, и, спрыгнув, помог Селезневой спуститься. Шмель сам спрыгнул и побежал к дому.
– Что-то они тянут, – наклонившись к уху, сообщил я Колясьеву. – Взлетай. Пошли они.
– Служба, – пожал я плечами и стегнул Красавца: – Пошел.
С интересом осмотревшись, я направился к своему трехколесному коню, когда вдруг замер на пару секунд и медленно обернулся, разглядывая паренька, что стоял ко мне спиной и разговаривал с мужчиной, видимо отцом. Рядом стояла женщина и девочка лет десяти. Мне его фигура показалась знакомой, да и кулаки – особенно правый мне был очень близко знаком. Можно сказать, до запаха знаком.
Покинув наркомат, я направился обратно. Предоставлять машину для дороги домой мне никто не стал, мол, молодой, ножками дотопаешь. Не дошел. Что я, вообще головы лишился – идти под холодным осенним ветром полстолицы в мелкий дождь? Попутку удачно поймал. Ну как поймал, остановил милицейский патруль, махнул новенькими корочками и попросил помочь, они и подвезли.
– А я так и думал, что мы встретимся. Обернись, тварь, я хочу посмотреть на твое лицо!