– А-а-а, – понятливо протянула Аля. – Маришка приходила?
Аля настолько привыкла, что мы постоянно двигаемся и вокруг фактически никого, что при въезде в город немного оробела.
Три часа крутился по округе, ближе здоровенный пес не давал подойди, ладно хоть на цепи сидел, да и я не позволял, чтобы ветер дул от меня в его сторону, всегда с подветренной был. В общем, дом мне понравился, нужно еще внутри посмотреть, что и как, а там дальше видно будет.
– Держим, контратакуем, – спокойно ответил капитан.
Ну в чем меня подозревают? Не арестовали с железобетонными доказательствами, а именно подозревают, да и то со слов одного человека, впоследствии лишившего себя жизни. Обвиняли меня, на мой взгляд, в полнейшей чепухе, в убийстве члена Военного Совета фронта. Для местных же это было одно из самых страшных преступлений, которые мог совершить советский человек, преступление в отношении правящей элиты. Причем ладно бы в убийстве подозревали, а еще и надругательстве над телом. Ему отрезали член и сунули в рот, запихав поглубже.