Кстати об этом. По данным Сноубриджа, это самое выжигание началось именно с уничтожения воспоминаний о дне эвакуации. Условно говоря, если память Антона представляла собой перепаханное поле, то здесь находилась настоящая дыра с оплавленными краями. Было там что-то такое, что Антон хотел уничтожить любой ценой. Так, чтобы и следа не осталось.
Короче. Проблема состояла в том, что модификатор мутировал. Самым что ни на есть неприятным образом.
Кстати, все вопросы о том, откуда тут буй и почему он зацеплен за станцию, возвращаются в полном объёме. Но думать я о них не хочу. По крайней мере, пока.
Левин сочинил пять гипотез, почему Миюки Малышева рассказала сыну про настоящего отца. Борис попытался и эту тему докрутить до конца, задействовав всё тот же Коллектор, но на этот раз результат был нулевым — Коллектор просто не стал отвечать. Вероятнее всего, это было настоятельное требование сына. В принципе, понять его можно. Как можно понять и Миюки, которая не стала лгать. Может, оно и правильно. С точки зрения деятельного гуманизма, например. Хотя с точки зрения обычного здравого смысла — я бы ещё подумал.
Хорошо сериальщикам. У них таких проблем не бывает в принципе. Всё понятно в первые десять минут, дальше только в путь. А мне каково?
— Ну не то чтобы я. Занимались медики. Я формулировал вопросы.