– Подозрительно… Ты ведь говорил, что дьяк пришел домой и никуда не выходил?
– Не ведаю… Перстня царева не брал, не моя вина.
– А вот здоровье-то мое не очень: то лапы ломит, то хвост отваливается, – неуклюже пошутил я, вспомнив детский мультик.
– Гип… кто?! – удивилась Яга. – Чтой-то за слово мудреное? Давай уж по-нашему, по-простому… Околдовала я его, Никитушка, замкнула уста. Грубиян он и охальник. До самого утра слова вымолвить не сможет, а там уж, как заговорит, впредь думать будет.
Дед становился все прозрачнее и прозрачнее, тая на глазах, на прощанье помахал рукой и совсем исчез.
Глаза боярина круглели, выпучивались, он начал судорожно хватать ртом воздух и, неожиданно схватившись за сердце, рухнул с лавки, задрав ноги вверх.